Экологически горячие точки южного берега Финского залива: ситуация в Лебяжьем

Тема: Экологически горячие точки южного берега Финского залива: ситуация в Лебяжьем
Ведущий: Гольдштейн Лев
Гости: Олег Бодров, председатель Совета Общественной экологической организации «Зеленый Мир»;
Александр Сенотрусов, руководитель эколого-культурного центра «Зеленого Мира» в поселке Лебяжье (по телефону)

Л. ГОЛЬДШТЕЙН:13 часов и почти 8 минут в Петербурге, у микрофона Лев Гольдштейн, за звукорежиссерским пультом Илья Печенкин. И у нас в гостях сегодня Олег Бодров, председатель совета общественной экологической организации «Зеленый Мир», физик, эколог. Добрый день, Олег!

О. БОДРОВ: Здравствуйте, Лев!

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: И мы говорим сегодня об экологических горячих точках южного берега Финского залива и о ситуации в Лебяжьем. Ну вот о ситуации в Лебяжьем наверно более подробно, и о том, что там происходило сегодня нам расскажет Александр Сенотрусов, но это чуть позже, когда мы с ним свяжемся. А сейчас, я думаю, может быть самые общие вещи об этой ситуации от Олега Бодрова.

О. БОДРОВ: Да, Лев, это очень актуальная и горячая тема в настоящее время. Дело в том, что Лебяжье не случайно имеет такое название, там расположен международный заказник Лебяжий. И там мигрирующие птицы и лебеди останавливаются ежегодно, и эта территория признана международно-значимой, она защищается Рамсарской конвенцией. Но в 2007 году правительство области урезало границы этого заказника, и после этого, особенно активно последние два года, началась активная бизнес-атака на эту территорию. Есть желание заработать деньги на продаже вот этой заповедной земли. И участки нарезаются не только в буферной зоне действующего заказника международного Лебяжий, но и даже внутри этой территории. Конечно это незаконно, но наиболее острой тема продажи таких земель стала совсем недавно. Вот только депутаты Лебяжинского поселения приняли решение упразднить территорию муниципального заказника «Поляна Бианки». Дело в том, что три года назад жители поселка Лебяжье, пять тысяч человек всего там всего живет, решили, что раз уж урезали власти часть территории заказника, она для нас все-таки значима, собрали более 500 тысяч рублей и на эти деньги провели экспертизу и сделали проект муниципального заказника «Поляна Бианки». Поскольку там жил известный всем писатель Бианки, который большинство своих произведений именно там создал. Так вот, создав три года назад эту «Поляну Бианки», жители были очень рады и сейчас очень дорожат этим. Но вот только что депутаты решили упразднить эту территорию и продать ее с молотка, заработав большие деньги.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: И вот у нас как раз на связи Александр Сенотрусов, руководитель эколого-культурного центра «Зеленого Мира» в поселке Лебяжье. Александр, вы нас слышите?

А. СЕНОТРУСОВ: Я слышу.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Да, и вот как раз Олег Бодров начал рассказывать уже о ситуации в этом месте. Может быть вы продолжите? Вот депутаты упразднили, и что сейчас происходит на «Поляне Бианки»?

А. СЕНОТРУСОВ: Три года просуществовал заказник местного значения, один из первых в России. Это охраняемый природный ландшафт, как и написано в соответствии с 33-м законом об особоохраняемых природных территориях. Но случился формальный повод. Природоохранная прокуратура в начале 2011 года потребовала внести изменения в устав о муниципальным образовании Лебяжье, в которое неправомерно была внесена статья, что муниципальные образования первого уровня могут создавать заказники вокруг памятников природы. «Поляна Бианки» не является памятников природы, она – охраняемый природный ландшафт в соответствии с этим законом. Но нынешние депутаты муниципального образования Лебяжье искали лишь повод. Поэтому, не вдаваясь в текст, а говоря, что есть протест природоохранной прокуратуры, они осуществляют давнюю мечту и объявляют решение о создании «Поляны Бианки» трехлетней давности недействительным, отменяют его. И я сегодня могу сказать о двух событиях. Утром на агентстве недвижимости «Александр» я читаю объявление: «Лебяжье, улица Мира, эксклюзивные участки по 15 соток, до залива 100 метров в окружении крупных деревьев. Документы готовы. Торг». 15 июля совет депутатов в Лебяжье принимает решение о ликвидации «Поляны Бианки», а уже в агентстве «Александр» висят эти участки. 20 гектаров парка, пляжа и болотца – вот это место коммерческой выгоды и нет забыты о единственном зеленом месте отдыха для жителей Лебяжье и о безобразно большом по меркам сегодняшней власти пляже. Он 110 метров глубиной, не 20 метров, как по Водному Кодексу. Вот нам за нынешний состав лебяжинских депутатов, а это из 12 депутатов 10 - «Единая Россия», они осуществили давнюю для себя мечту. Я считаю решение их безобразным с юридической точки зрения. Они базируются на протесте прокурора, где ни слова не говорится о незаконности существования местного заказника «Поляна Бианки», первое. Второе, они не делают для этого какого-либо проекта, который бы сказал, что территория исчезла, ландшафта больше нет. Нет этого. Даже ни на минуту не задумываются, но вбрасывают уже в продажу. Сегодня в Лебяжье состоялась встреча с журналистами «НТВ». Она продолжалась более двух часов и закончилась полчаса назад. 44 человека активно принявших участие во встрече, подписали свое обращение к местной власти с обвинениями ее в том, что распродается наше социальное богатство, выход к морю, и нам остается тоннель вдоль моря с редкими выходами. А море имеет высокую воду, приливную, нам практически не оставляется побережье, у нас хотят отнять последний зеленый кусок – парк, и последний пляж.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Александр, скажите, пожалуйста, ну вот это пришли люди именно вот на съемки телеканала, а вот в принципе, какие-то протесты от населения уже были, или сегодня это единственное?

А. СЕНОТРУСОВ: Да, и меня это очень тревожит. За прошедшие две недели на территориях, которые новые владельцы стали огораживать, происходят нецивилизованные попытки. Заборы вырываются, столбы бетонированные вынимаются из земли, ломаются и складываются. Собираются группы людей, которые на автомобилях растаскивают ворота, калитки этих территорий, происходит что? Цивилизованные попытки законным способом легальной оппозиции попытаться защитить наталкивается на длительную процедуру согласительную месяцами и с неизвестным результат в конце. В населении утрачена вера в подобный способ решения, и они переходят к более агрессивным, к более показательным действиям. Для меня это бунт, я не хочу его принимать, но я понимаю истоки этого. Власть порождает такую реакцию, это она ответственна за подобные действия. Главе поселения, который принял все эти меры пожгли его собственный магазин в этот же день, когда установили заборы на побережье. Это все недобрые признаки социального волнения, в которых ясно, что законный способ защиты своих прав непредсказуемо длинный и абсолютно не предсказать положительный результат. Люди стали искать способы, противные здравому смыслу.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Скажите, пожалуйста, а пытались ли вы обращаться к главе Ленинградской области?

А. СЕНОТРУСОВ: Я обращался в районную прокуратуру, областную, в генеральную прокуратору, в комитеты по природопользованию, по экологии, правительства Ленинградской области, президенту Российской Федерации на его твиттер. Ответ президента прост – тут же переслали в областную прокуратуру мое обращение. А областная прокуратура как мое письмо в областную, так и письмо президента – в районную прокуратуру. А районный прокурор получил участок именно на побережье у нас. Это создает такой порочный круг, что опускаются руки.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Ваши дальнейшие шаги?

А. СЕНОТРУСОВ: Значит, первое. Люди сегодня увидели натурально заборы. Они увидели фактически, что у них отняли. Теперь нам нужно успокоить, в цивилизованные рамки какие-то ввести сопротивляющееся общественное мнение поселка Лебяжье, где пять тысяч человек, которые теряют эту территорию. Затем удержать общественное мнение в рамках закона. Второе, издать листовку с указанием всех уважаемых нами, к сожалению, депутатов муниципального образования, которые способствовали утрате этой территории. Назвать их поименно в этом отношении. Продолжить вопросы к федеральной прокуратуре и обращение в суд. Переходит вопрос в плоскость юридическую – защиту своих прав, где нужны деньги, профессиональные юристы.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Понятно. Ну что же, спасибо большое за то, что вы приняли участие в нашем эфире.

А. СЕНОТРУСОВ: Пожалуйста.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Вы что-то хотели бы еще добавить, пока мы не отключились?

А. СЕНОТРУСОВ: Я хочу сказать, что обретенный нами первыми среди многих защитников природы инструмент создания местного заказника вокруг объекта, ну в данном случае 20 гектаров пляжа, болотца и парка – это возможность многим общественным силам в стране спасать значимые социальные и природные объекты и среду обитания. Мы хотим защитить свои завоевания, оставить для общественности страны возможность, легальный коридор защиты своих ценностей. Просьба, если нам понадобиться помощь – не остаться в стороне, услышать наш глас и придти на поддержку.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Скажите, еще один момент. Скажите, пожалуйста, а вы не пытались обращаться в Общероссийский народный фронт или какие-то другие подобные структуры?

А. СЕНОТРУСОВ: Администрация Ломоносовского района, которая принимает это решение – это все члены «Единой России». 10 депутатов Лебяжинского городского поселения, принявших решение о ликвидации «Поляны Бианки» – они все члены «Единой России». Какой здравый ум может обратиться теперь в эту партию? Вы задаете мне не очень хороший вопрос.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Хорошо, спасибо большое за ваше участие в нашем эфире.

А. СЕНОТРУСОВ: Пожалуйста.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Напоминаю, это был Александр Сенотрусов, руководитель эколого-культурного центра «Зеленого Мира» в поселке Лебяжье. Он был в нашем эфире по телефону. Ну вот у нас остался в студии Олег Бодров, напомню, председатель Совета общественной экологической организации «Зеленый Мир». Олег, вот ваш вывод из всего этого?

О. БОДРОВ: Ну мне представляется, что сегодня Лебяжье – это социальная активность, хорошая иллюстрация того, что, с одной стороны можно защищать свои права, как это было сделано три года назад, они создали эту Поляну Бианки. И что нужно продолжать и не отчаиваться. И я думаю, что у нас есть шанс победить. Во всяком случае, мы надеемся на это, и важно, чтобы не складывать руки и не отчаиваться.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Но смотрите, что произойдет раньше? Пройдете вы все эти частоколы юридические, бюрократические и прочие? Или раньше все-таки там построят коттеджи?

О. БОДРОВ: Ну вы видите реакцию местного населения, это уже не «Зеленый мир», не наша организация. Просто наблюдаются стихийные действия, которые адекватны вот той алчной агрессии на эту территорию. Я думаю, что возможна волна такого гражданского неповиновения и это будет вынужденный шаг. Мы не призываем к этому, мы как раз стараемся ввести это все в цивилизованные, юридические рамки. Но если этого не услышит власть, не поймет, я думаю, что вполне возможен такой жесткий сценарий, от которого будет плохо всем, конечно.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Ну что же, есть и другие экологические горячие точки Южного берега Финского залива. И вот в частности это Сосновый Бор, ЛАЭС, которая есть и ЛАЭС-2, которая строится. Что здесь происходит?

О. БОДРОВ: Да, Лев, вот как раз мы во время движения на велосипедах, ежегодно мы это делаем, примерно 400 километров проезжаем.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: А в этом году в каких числах это было?

О. БОДРОВ: В этом году это было совсем недавно, с 31 июля по 5 августа мы проехали вдоль южного берега Финского залива, от Соснового Бора до Кургальского заказника, и далее на юг, через Кингисепп, Сланцы, до Пскова, вдоль берега Чудского озера. Т. е. мы смотрели, что происходит на берегах водоема Финского залива Балтийского моря, на берегах Чудского озера. И вот одна из горячих точек – это Сосновый Бор. И хочу сказать, что такую оценку ее «горячести» признают не только экологи, но и даже жители атомного города Сосновый Бор, работники атомной станции и профсоюзы. Дело в том, что в настоящий момент выданы две лицензии. Одна из них – на строительство новой атомной станции, четыре энергоблока Ленинградской АЭС-2. И в то же время в километре от новой стройплощадки уже действует старая станция, которая 38 лет вырабатывает электроэнергию. И вот только что выдана другая лицензия на продление эксплуатации четвертого энергоблока Ленинградской АЭС, старой, до 2025 года. А новую станцию планирует запустить в 2015 году. Т.е. практически две станции – и старя и новая – будут работать в течение десяти лет одновременно.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: А чем это плохо?

О. БОДРОВ: Ну казалось бы, да. И эксперты от Ростехнадзора говорят, старая станция безопасна, поэтому мы даем ей возможность работать, и новая станция будет безопасна. Но проблема в том, что возможно взаимное влияние этих двух объектов.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: А в чем здесь возможно взаимовлияние?

О. БОДРОВ: Да, вот сейчас новая станция, предполагается, что ее будет охлаждать не так как старую, прямоточная система, т. е. из Финского залива забирается вода, большое количество воды, 200 кубических метров в секунду в турбинах, в конденсаторах турбины она подогревается и сбрасывается обратно, подогретая на 10 градусов. У новой станции по новому закону прямоточная система по новому Водному Кодексу невозможна для рыбохозяйственных водоемов, а Финский залив является рыбохозяйственным водоемом. Поэтому решили испарять эту воду с помощью градирен, это вот такие 170-метровые колоссы, в полтора раза выше, чем Исаакиевский собор в Петербурге, и таких будет шесть градирен. И каждые сутки через них будет выбрасываться в атмосферу более 200 тысяч тонн воды из Финского залива. Обратите внимание, колоссальная сумма – 200 тысяч тонн в сутки. И рядом находится старая станция, которая имеет открытое распределительное устройство. Это трансформаторы или другое оборудование, которое обеспечивает перевод электричества, которое вырабатывается непосредственно на генераторах АЭС, высоковольтное напряжение, высокий вольтаж, и по линиям высоковольтных электропередач передается это потребителям на сотни километров. Так вот новая станция со своими градирнями будет выбрасывать 200 тысяч тонн пара. А в зимнее время, представьте себе, февраль, этот пар будет конденсироваться на этих открытых распределенных устройствах. И может случиться то, что было в Подмосковье в прошлом году, вы слышали наверно, там останавливались аэропорты из-за обледенения проводов и обрыва этих проводов. В общем, была очень серьезная ситуация.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Скажите, какие-то экспертизы на эту тему проводились? Или это просто вот умозрительное ваше заключение, что вот эта ситуация будет именно так складываться?

О. БОДРОВ: Это не только мое мнение, это мнение большинства экспертов, в том числе и атомной индустрии. В частности Михаил Владимирович Шавлов это бывший руководитель производственно-технического отдела Ленинградской атомной станции, лауреат государственной премии и премии Совета Министров СССР, всю жизнь проработавший в атомной индустрии. Он как раз об этом и говорят, что нельзя сейчас оценивать безопасность одного атомного объекта. В Сосновом Бору уже много их и возможно их взаимное влияние. Так вот, это взаимное влияние не учтено при принятии решения о выдачи лицензии о продлении эксплуатации старой станции и продлении и строительства новой станции. Т.е. каждый объект рассматривался отдельно, не в совокупности все объекты, которые имеются в Сосновом Бору. И вот, представьте себе, в зимнее время, когда произойдет такое обледенение этих распределительных устройств электрических, все четыре энергоблока вынуждены будут остановиться, поскольку прекратиться возможность транспортировки электроэнергии потребителям через линии высоковольтные электропередач.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Но это в том случае произойдет, если вот ваша гипотеза оправдается.

О. БОДРОВ: Да. Но я повторяю, что эту гипотезу поддерживаю не только я, но и эксперты из атомной индустрии, но они пока не услышаны.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Хорошо, а какой-то официальный ваша организация может сделать запрос на эту тему запрос у тех, кто сейчас занимается строительством?

О. БОДРОВ: Да, именно это я уже сделал примерно полтора месяца назад. Я обратился к представителю Росатома, это господин Бояркин в Москве, и сообщил о своих опасениях, но до сих пор вот уже полтора месяца прошло, на мой факс и электронное послание к этому руководителю я не получил никаких ответов. Но в то же время было опубликовано открытое обращение Михаила Шавлова, я уже упоминал его, в газете «Терра-пресс» в городе Сосновый Бор, открытое обращение к представителям атомной индустрии в городе Сосновый Бор, чтобы они его поддержали и как-то прокомментировали. Но, к сожалению, ситуация в Росатоме такова, что если кто-то высказывается против руководства или против каких-то идей, которые продвигаются руководством этой отрасли, то эти люди теряют свою работу. И поэтому просто молчание. Но в 2015 году, когда запустится новая станция, произойдет очень неприятная ситуация. И она чревата не только тем, что Санкт-Петербург вдруг утратит половину мощностей электричества... А представьте себе, в зимнее время половина источников энергии отключается – это приведет к колоссальным потерям, не только социальным. Но еще один аспект, который пока не затрагивается, но я должен его отметить. Ведь остановленные четыре реактора нужно будет охлаждать в течение нескольких дней, поскольку происходит остаточное тепловыделение и для этого нужны внешние источники энергии. Так вот таким внешним источником энергии, предполагается, будет Нарвская ГЭС. Т. е. ГЭС отключается…

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Ну сейчас мы уходим на московские новости. Олег Бодров в нашей студии, оставайтесь с нами!

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: 13 часов и 35 минут в Петербурге, у микрофона по-прежнему Лев Гольдштейн, Илья Печенкин за звукорежиссерским пультом. И в студии у нас Олег Бодров, председатель совета общественной экологической организации «Зеленый Мир», физик, эколог. И говорим мы об экологических горячих точках южного берега Финского залива. И сейчас как раз заканчиваем разговор о Сосновом Боре, о ЛАЭС. Итак, краткий вывод из всего этого.

О. БОДРОВ: Ну, обледенение трансформаторной подстанции старой станции ЛАЭС, которая может быть вызвана выбросами пара новой станции после пуска ее в 2015 году может привести к отключению всех четырех энергоблоков. И Питер в зимнее время из-за этого обледенения потеряет половину мощностей энергии, поставляемый сюда, и самое может быть трагичное может произойти из-за того, что все четыре энергоблока нужно будет охлаждать в течение нескольких суток. Вспомните ситуацию на Фукусиме, там тоже из-за того, что не было охлаждения, начались очень серьезные негативные последствия. Для этого предусмотрена работа Нарвской ГЭС, которая должна в случае остановки всех четырех энергоблоков ЛАЭС подавать энергию для расхолаживания этих реакторов. Но, простите меня, из-за того же обледенения такой постановки энергии нельзя будет осуществить. И тогда можно только надеяться на дизель-генераторы, которые должны, надеюсь, сработать в это время. Т.е. возникает ситуация, при которой новая станция ЛАЭС фактически разрушит один из барьеров безопасности старой станции. И вот это обстоятельство не учтено Ростехнадзором, которое выдало разрешение, как на строительство новой станции, так и на продолжение эксплуатации старой.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Ну еще раз задаю вопрос: ваши действия в связи с этим в дальнейшем?

О. БОДРОВ: Мы уже предприняли шаги. С одной стороны информировали Росатом о вот этой опасности. А с другой стороны, мы вынуждены были инициировать судебный процесс, который призван отозвать лицензию Ростехнадзора. Иск был подан в Басманный суд города Москвы. И 23 августа состоится второе заседание, на котором, надеюсь, будет по существу рассмотрено вот это наше исковое заявление. И надеемся, что мы должны все-таки показать, что это не формальный момент, а это реальная опасность для всех нас, и нас должны услышать.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Хорошо. Следующая горячая точка – это Кургальский полуостров.

О. БОДРОВ: Да, Лев, это самая красивая природа Ленинградской области сосредоточена именно на Кургальском полуострове. Там наивысшее биоразнообразие. И не случайно поэтому правительством России этот заказник регионального значения получил статус «водно-болотного угодие международного значения», который охраняется Рамсарской конвенцией. Это было сделано потому, что через Кургальский полуостров пролетают тысячи и десяти тысяч птиц, и останавливаются лебеди, и другие мигрирующие птицы из Европы в северные регионы России. Это бывает весной, осенью в обратном направлении они движутся. Так вот сейчас на этой территории тоже очень активно, также как и в Лебяжьем, ведется бизнес-активность на уровне муниципального и областного уровня. Т.е. чиновники пытаются отстегнуть некоторые территории наиболее лакомые и продать их с выгодой для себя. И вот в частности только что был выигран суд. Инициативная группа из 27 жителей поселка Курголово была возмущена, когда они обнаружили, что на берегу Липовского озера пытаются продать 127 соток квадратных метров, а точнее передать в аренду близкому знакомому муниципального лидера господина Острецова, это глава Усть-Лужского поселения. Были переданы вот эти 127 соток за 1 миллион 800 тысяч рублей человеку, близкому этому муниципальному администратору. А после того, как это произошло, эти 127 соток были разделены на шесть участков, и уже каждый из них продавался за 4 миллиона рублей. Т.е. фактически примерно та же схема с точки зрения финансовых построений, что и в Лебяжьем – сначала передаются по одной цене нужному человеку, а потом это перепродается третьим лицам. И в результате получается примерно в десять раз большая выгода, чем в первом случае. Но вот опять же также как и в Лебяжьем нашлись грамотные люди, и это безусловно ценность для всех нас, которые отстояли этот участок. И суд Кингисеппский признал незаконным вот эту операцию, и всё вернулось на круги своя.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Но этим все и закончено или там масса других подобных случаев?

О. БОДРОВ: К сожалению, нет. Это, можно сказать, вершина айсберга. В прошлом году правительство Ленинградской области провело торги и передало в аренду на 49 лет Балтийскому лесопромышленному холдингу всю территорию заказника Кургальский для заготовки леса – это просто абсурд! - на 49 лет. Стоимость этой передачи примерно такая, как стоит однокомнатная квартира в Петербурге. Т.е. за это время планируется вырубать лес на этой территории под всякими благовидными...

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Простите, как вырубать, если это же заказник?

О. БОДРОВ: Да, но там, в заказнике предусмотрены «санитарные» так называемые «рубки». А это значит, что можно призвать эксперта, который скажет, что вот этот лес заболел, давайте-ка мы его вырубим ради того, чтобы весь остальной оставался здоровым, и т.о. уже сейчас, по нашим данным, примерно четвертая часть заказника вырублена компанией «Фактор». И не просто вырублена, а отправлена на Запад через ближайший порт по Балтийскому морю. Западным потребителям продается очень выгодно этот лес. Т.е. возникает ситуация, когда местные чиновники воспринимают это место, экологически значимое для всей Европы и для России, прежде всего, они воспринимают как источник наживы и пытаются этим воспользоваться. И очень здóрово, что все-таки находятся люди, которые...

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Хорошо, но получается, если все это связано, и в одном и в другом случае с муниципалитетами, то все-таки не находится достаточно людей, чтобы в момент выборов избрать тех, кто будет представлять интересы этих людей?

О. БОДРОВ: Дело в том, что чаще всего действуют не выборные депутаты, хотя в Лебяжьем это так, но и администрацией, т.е. это нанятые менеджеры. Но это как раз и говорит о том, что не работает эффективно выборная система, она не обеспечивает возможность выбора тех людей, которые отвечают интересам большинства граждан этой территории. Т.е. здесь явная болезнь нашего общества и болезнь системы выборов.

Л. ГОЛЬДШТЕЙН: Ну что же, спасибо большое за то, что вы познакомили наших радиослушателей с этими всеми горячими точками экологическими! Олег Бодров, председатель совета общественной экологической организации «Зеленый Мир», был в нашем эфире.

Ссылка на источник: Радио Эхо Москвы в Санкт-Петербурге